Однако на отце Феодоте свет клином не сошелся, коли он решил удариться в бега. Ведь приходу без священника стоять было невозможно. Начались поиски подходящего батюшки или даже церковника, которого можно было бы рукоположить во священство, согласного настоятельствовать в Васильевской церкви села Якшино. Такой нашелся довольно далеко, аж в Серпуховском уезде, в селе Старая Ситня. Там, в имении ротмистра лейб-гвардии Конного полка Якова Афанасьевича Татищева, в построенной этим барином Богродице-Рождественской церкви, служил дьячком Григорий Дмитриев, о поставлении которого во священство владелица якшинской усадьбы коллежская советница Федосья Титовна Саймонова и прапорщик Федор Васильевич Тенишев 19 мая 1796 года ходатайствовали перед владыкой Афанасием, епископом Коломенским. О кандидате были наведены справки, и оказалось, что по ревизской сказке 1782 года он значился сыном священника Крестовоздвиженской церкви села Бардино Коломенского уезда Димитрия Михайлова. В ту пору было ему 16 лет. Двумя годами позже, когда ему сравнялось 18 годков, в 23-й день марта 1784 года, владыка Феодосий, епископ Коломенский, посвятил юношу во стихарь и определил дьячком к Сергиевской церкви села Рядинки Серпуховской округи, выдав ему дьячковскую грамоту. Еще через два года, опять же в марте, по прошению ротмистра лейб-гвардии Конного полка Якова Афанасьевича Татищева постановлением Коломенской консистории Григория Дмитриева определили на место дьячка к Богородице-Рождественской церкви села Старая Ситня, где он и служил до той поры, пока не открылась священническая вакансия в Якшино, которую ему предложили занять. Призванный в консисторию дьячок Григорий Дмитриев, будучи допрошен, о себе показал, что лет ему от роду 30, женат он первым браком на девице, поповской дочери, что в школах не был, но грамоте обучен – читать, писать и петь по нотам умеет, а также знает наизусть катехизис. Из церковного сословия он никогда не выходил, никакими обязательствами связан не был. Под судом не состоял, в преступлениях не замечен. На месте служения – при Богородице-Рождественской церкви – находился безотлучно, служил исправно, не имея взысканий. Родни в причте Васильевской церкви, к которой просили его рукоположить во священника, Григорий Дмитриев не имел. Приход той церкви насчитывал 60 дворов, причт имел пропорцию земельного владения, и священник имел свою часть от доходов, так что материально он был обеспечен. Поэтому Григорий Дмитриев подтвердил, что не будет донимать епископа просьбами о переводе на иной приход по причинам недовольства своим имущественным положением. Обязывался он, согласно пункту 28 Духовного регламента, носить исподнее и верхнее платье долгое, с широкими рукавами, во время служения Божественной литургии иметь одежду и сапоги чистыми, «без чего в священнослужение входить не дерзнет». Также обязывался дьячок Григорий, став священником, «для питья хмельных напитков в питейные дома не ходить, не шуметь и не бесчинствовать, а паче того в церковь пьяным не являться». Обязывался он также «не ссориться по мужичью на обедах, не истязывать в гостях потчеваний, а от пьянства и соблазнительной страсти всячески воздерживаться». Испрашивала консистория сведения и о состоянии церкви в селе Якшино, о составе причта и о приходе. По справкам же оказалось, что церковь Василия Великого весьма ветхая – крыша у нее протекала, а нижние венцы бревенчатых стен подгнили, от этого здание покосилось. Пашенной земли причту полагалось 33 десятины, и кормиться доходами от нее надлежало трем семействам – священника, дьячка и пономаря. На момент сбора сведений священническое место после побега отца Феодота Иванова стояло праздным, дьячку Матвею Абрамову было уже 64 года, а пономарю (по отчеству, видать, сыну дьячка Ивану Матвееву) исполнилось 43 года. У пономаря был взрослый холостой сын Евдоким 20 лет, обученный грамоте, и еще трое младших сыновей – Стефан 11 лет, обучавшийся по Псалтыри, Иван, осваивавший грамоту по Часослову, и Поликарп, которому только-только исполнилось два годика. Еще на приходе числился девятилетний сын бежавшего попа Феодота Григорий, которого родители почему-то с собой не взяли. Он так и жил на приходе, правда, не указано, у кого и за чей счет, но, видимо, не бедствовал, поскольку в справке отмечалось, что тот Григорий учится по Псалтыри читать и писать. Ознакомившись со всеми сведениями ставленнического дела, епископ Афанасий наложил на прошение господ Саймоновой и Тенишева такую резолюцию: «Если побегом попа действительно священника место опрасталось, то дьячка, обучив его плавному и ясному чтению по Библии и научению также пению по церковному обиходу, произвести на оное место». Для обучения предметам, указанным в резолюции епископа, дьячок Григорий был направлен сначала к протодиакону кафедрального Успенского собора Василию Федорову и соборному священнику Филиппу Григорьеву, наставившим его в плавном и ясном чтении. Пению же дьячка стал учить регент епископского хора, дьякон Воскресенской церкви Иоаким Краснопевцев. От них он и получил свидетельства о том, что прошел обучение. После предоставления их в консисторию его признали вполне обученным. Казалось, к рукоположению во священство и определению к Васильевской церкви уже не осталось никаких препятствий, но консистория выдвинула особенное условие: назначение Григория Дмитриева состоится, если просители – коллежская советница Саймонова и прапорщик Тенишев – за свой счет исправят замеченные ветхости в Васильевской церкви. На это было дано их согласие. Слово свое они сдержали, ставший священником Григорий Дмитриев прослужил в церкви села Якшино целых 18 лет. До той самой поры, пока не попросил перевода в село Бардино, на место своего умершего отца.