Завиток судьбы.

Сведения о жизни прихода Успенской церкви села Белые Колодези предлагают занимательную историческую шараду, в которую вплелись судьбы семейства настоятеля храма. Из документов усматривается, что у иерея Стефана Петрова был сын Андрей, прислуживавший в храме. Этот Андрей в феврале 1742 года просил Коломенского епископа о переводе в Рязанскую епархию, где его ставили священником в какой-то приход. А приход в Белых Колодезях от отца Стефана Петрова наследовал иерей Тимофей (Тимофей Стефанович), человек весьма любопытной судьбы. О нем мелькает заметка в прошении, поданном в Коломенскую епархиальную консисторию крестьянином села Белые Колодези Максимом Евстратовым, ходатайствовавшим о погребении тела крестьянина Андрея Прокопьева. В нем настоятель Успенской церкви был назван «отставным гвардии капралом». В то же время отчество иерея Тимофея – Стефанович – наводит на мысль, что он был сыном иерея Стефана Петрова, а попович Андрей, прислуживавший в храме, доводился ему братцем. Произносимое в быту имя Степан официально писалось «Стефан», фамилий у тех, кто не относился к дворянскому сословию, не было. Они назывались «по отцу», обходясь только отчеством. Таким образом, Тимофей Стефанович, сын Стефана, вполне мог быть поповичем, сыном отца Стефана Петрова из Белых Колодезей. Иначе отчего бы именно ему – гвардейскому капралу – отошел приход? Ему, а не Андрею Стефановичу, которому пришлось искать место в соседней епархии! Как известно (об этом неоднократно упоминалось еще в первой части), места при храме тогда передавались по родне, в наследство. Таков был закон общества, разделенного на сословия. Тогда говорили: «Чиновник служит, купец торгует, а шатун шатается». И еще: «Всяк сверчок, знай свой шесток!» Имеется вполне обоснованное объяснение того, как мог попович Тимофей угодить в солдаты гвардии и, выслужив там капральский чин, вернуться в духовное сословие. Это явление не было редкостью. Так происходило, когда производился очередной «разбор духовенства», в ходе которого отделяли способных от неспособных, учившихся от неучей, имевших надежду на получение места на приходе, от болтавшихся без всякого занятия. Детей священноцерковнослужителей, которые не учились в школе при епископском доме, как того требовали предписания владыки, и у которых не было верных заступников из числа «сильных мира сего», отправляли в армию и на флот – в солдаты и матросы. Но случались и обратные возвращения, когда послуживших в войсках возвращали по ходатайству епархиальных властей. Случалось это, если родня находила возможность хлопотать, указывая на то, что место для чада, тянущего армейскую лямку или плавающего по морям, имеется. Тогда «попавшего ошибкой на военную службу» (или в податное ведомство) возвращали домой. В этом случае (по ходатайству епископа) такого счастливчика отправляли в отставку, а потом рукополагали во священника. Похоже на то, что именно этот путь и проделал отец Тимофей Стефанов, служивший в Белых Колодезях. Его брат Андрей сумел получить приход в Рязанской епархии после 1742 года, а батюшка исходатайствовал возвращение Тимофея, отдав ему свое место к июлю 1746 года (ведь именно этой датой помечено прошение Максима Евстратова, в котором поп Тимофей назван отставным капралом. В то время мало не служили – в отставку отправляли только калек да стариков. Ну и кто бы стал рукополагать старика, отставного военного? С чего бы вдруг отдавать поповское место человеку «податного сословия», когда природных поповичей было пруд пруди, на всех мест не хватало, каждый был рад зацепиться за любую должность, были готовы пойти хоть в сторожа или звонари! А тут целая поповская должность на большом приходе! Да кто же ее так отдаст-то?! Да и по другим бумагам выходило, что отставной капрал-гвардеец перешел в священники, будучи молод годами. А видно это из дат тех событий, память о которых сохранилась в старых архивных делах.