Приходской храм.

Оба храма в селе Горы стояли неподалеку один от другого, но жили разной жизнью. Положение «аристократической» Сергиевской церкви было выше «холопской» Введенской. Одна была каменная, другая деревянная. Утварь, книги, облачения в Сергиевской были богаче. И содержание причта выходило больше, доход тот был вернее. Иерею и причетникам Сергиевского храма было незачем хаживать по приходу, служа за плату молебны. И мерзнуть-мокнуть, сопровождая покойника от деревни до сельского кладбища, тоже было ни к чему. Требы они исполняли у себя при храме, ходить по деревням нужды не имели. На великолепие домовой барской Сергиевской церкви прихожане старенького деревянного Введенского храма взирали со стороны. В приходской церкви молились и горские селяне, и жители окрестных деревень, в которых, кроме крестьян, обитали мелкопоместные дворяне, владевшие десятком-двумя крепостных да сколькими-то там десятинками пашни и покосов. Конечно, прихожане Введенского храма, будучи людьми небогатыми и во многом з висимыми от барина Мартына Карловича, во многом были не вольны. Например, даже имея желание, они сами не могли затеять ремонт и перестройку своего старенького храма. Им надо было хлопотать, добиваясь на это разрешения не только у духовных властей, но и у вотчинной конторы. Введенский храм был в самой графской вотчине, а прихожане у него были из разных селений. Не только крепостные Скавронского, но и других господ, и сами эти господа. Как прикажете распорядиться в этом случае? Не иначе как «били челом» графу, а он, рассмотрев прошение, давал разрешение. По свидетельству лиц, знававших его при жизни, Мартын Карлович был, что называется, «добрый барин», так что нет ничего удивительного в том, что по его воле был начат ремонт приходского храма. Преосвященному Порфирию, епископу Коломенскому, 3 мая 1762 года было подано всепокорнейшее прошение от лица невысокого рода, но титуловавшегося крайне сложно: «генерал-аншефа, обер-гофмейстера, действительного камергера, обоих российских орденов и ордена Белого орла кавалера, светлейшего графа Мартына Карловича Скавронского Коломенской вотчины села Гор приказчик Гаврила Васильев, сын Родивилов». Писал же приказчик графа про то, что «в оной его сиятельства вотчине — селе Горы — имеется приходская церковь Божия деревянного здания, на которой кровля от давнишнего построения местами пообветшала. Также и колокольни при оной церкви особо не имеется, а имеющаяся тоя же церкви на трапезе колокольня… обветшала. Понеже его сиятельством мне, именованному выше, повелено оную церковь за тою ветхостью покрыть вновь тесом. Колокольню же, сняв с ветхой трапезы, построить особо, рубленную деревянного здания. Поскольку без благословения Вашего Преосвященства того церковного строения начать не смею, того ради Вашего Преосвященства всепокорнейшее прошу, дабы милостивым Вашего архипастырства благорассмотрением соблаговолено было оную церковь Божию перестроить и вновь при той церкви колокольню построить благословить и о том милостивое решение учинить». Разрешение было дано девять дней спустя, 14 мая того же 1762 года. В указе содержалось особое указание местному причту о строгом наблюдении за тем, чтобы при ремонте, особенно во время работ на крыше церкви, ничего не падало бы в алтарь. Также предписывалось, чтобы тот материал от старой кровли и колокольни, который можно использовать для ремонта, пустить в дело, а что совсем негодно будет, употребить на дрова, для топки печи при приготовлении просфор. Завершался указ строгим пассажем: «Священникам села Гор за оным смотреть крепко».