В 1885 году Константин Шевлягин окончил коломенскую гимназию и поступил на медицинский факультет Московского университета. Родители Константина были достаточно состоятельными людьми, но образование детей требовало очень больших средств, поэтому, чтобы содержать себя, Константину приходилось подрабатывать уроками. Его выручало хорошее знание математики, чему причиной были уроки опытного учителя гимназии Вальцева, автора известного задачника по алгебре. Во время летних каникул студент Шевлягин работал в коломенской больнице под руководством опытных врачей. Окончив в 1900 году курс в Московском университете, Константин Иосонович Шевлягин поступил в Коломенское земство на место «врача-заместителя», проработав, таким образом, до 1906 года.

Хорошо зарекомендовав себя, он получил место врача бояркинской участковой земской больницы, где до него работал опытный врач Александр Федорович Архангельский. Штат больничного персонала состоял из врача, акушерки, фельдшерицы, шести сиделок, кухарки, двух дворников. Средства на содержание сельской больницы от земства выделяли скудные, поэтому в штате не предусматривалась вакансия завхоза или счетовода.

Приходилось врачу, помимо лечебной работы, заниматься вопросами снабжения, ремонта, ведения отчетности и всего делопроизводства. Акушерка заведовала продовольственной частью: принимала продукты и каждый вечер выдавала их кухарке, исходя из числа больных. В земской больнице села Бояркино помещения делились на терапевтическое, госпитальное (травматология) отделения по 8-10 коек в каждом, заразное (инфекционное) на 6 коек, родильное на 2 места и аптеку. Амбулаторный прием велся каждый день, кроме субботы. С приходом Константина Иосоновича была устроена операционная, и с той поры во всех неотложных случаях больным оказывали хирургическую помощь прямо в бояркинской больнице. Затем организовали небольшую лабораторию, в которой работали врач и фельдшер. Можно было ожидать, что после того, как молодой врач сменил прежнего, опытного, проработавшего много лет на этом участке, местное население встретит его настороженно и с предубеждением, однако опасения были напрасны. Новый земский врач уже был не новичок в профессии, имел вполне достаточный опыт работы, а его приветливость, простота в обращении, внимание к больным, готовность в любое время оказать помощь помогли очень быстро завоевать расположение всего населения Бояркинской округи. При встрече с крестьянами, старшими его по возрасту, Константин Иосонович первым здоровался, а тех, кто был у него на приеме, непременно спрашивал о здоровье. В то время подобное отношение к крестьянам можно было ожидать далеко не от каждого доктора. Наряду с лечебной деятельностью Константин Иосонович развернул активную санитарно-просветительскую работу среди населения сел и деревень своего участка. Он читал лекции, проводил беседы, организовывал противоэпидемические мероприятия и профилактические осмотры учащихся сельских школ. Инфекционные болезни тогда были бичом русской деревни – желудочно-кишечные болезни, скарлатина, дифтерит и другие хвори уносили тысячи детских жизней. Сильнодействующих средств, имевшихся в распоряжении земских врачей, было недостаточно, поэтому большая ставка делалась на профилактику и санитарно-гигиенические мероприятия. Как и большинство сельских врачей, Константин Иосонович Шевлягин был врачом-универсалом, он оказывал медицинскую помощь всем, кто к нему обращался, вне зависимости от того, чем именно были больны его пациенты. Он лечил как терапевт, оперировал аппендицит и ущемления грыжи, принимал роды, а если было нужно – так и зубы рвал. Он был один, а болезни-то разные. До города, где были специалисты разного профиля, было далеко, а порой из-за бездорожья добраться до Коломны было просто невозможно. Вот и приходилось оперировать самому, большей частью удачно. Коллеги говорили, что у Константина Иосоновича была легкая рука. Ответственность была высокой – деревенская жизнь отличается от городской тем, что самые незначительные события в ней получают широкую огласку. Если сельского врача постигали профессиональные неудачи, это немедленно становилось известно всей округе, а это сказывалось на авторитете врача и количестве обращений к нему за помощью. Приходилось все время держаться начеку, избегая малейших неудач. Про Шевлягина по деревням шла добрая слава – ему верили, к нему шли за советом. Затрудняясь с произношением его сложного отчества, мужики произвели из него свое собственное, называя его Асонычем или Насонычем, и это прозвище закрепилось за ним на долгие годы. Так и говорили: «Надо сходить показаться Асонычу» или: «Ходил к Насонычу – хорошо помог!» Не останавливаясь на достигнутом, Константин Иосонович стремился к самосовершенствованию, и в 1911 году, используя те полагавшиеся ему отпуска, которыми он не пользовался многие годы, доктор Шевлягин отправился в Москву, чтобы пройти подготовку в клинике глазных болезней под руководством профессора М.И. Авербаха, известного хирурга-окулиста. Пройдя курс подготовки у профессора, доктор Шевлягин получил возможность для самостоятельной работы, и он сделал несколько удачных операций на глазах. В Бояркино он вернулся с удостоверением окулиста, за подписью профессора Авербаха, и вскоре в сельской больнице стали делать операции на глазах, в том числе такие сложные, как удаление катаракты, считавшейся самой сложной и ответственной. Умение удалять катаракту являлось свидетельством зрелости и уровня врача-окулиста. Хирурги-окулисты были большой редкостью и в больших городах, а сельская больница в Бояркино была единственной с земским участковым учреждением в Московской губернии, где производили операции на глазах. Немудрено, что слух о кудеснике «Асоныче» разошелся далеко за пределы его участка. Каждая удачная операция, после которой боль[1]ному возвращалось зрение, вызывала восторг, а пациенты, давно уже отчаявшиеся видеть белый свет, после того, как доктор удалял им катаракту, не сдерживали восторга: «Вижу! Асоныч, снова вижу! Дорогой ты мой спаситель!» Слух о чудесном докторе разошелся в народе, и в Бояркино стали приезжать слепые и слабовидящие люди из Озер, Коломны, Зарайска, многих соседних с Коломенским уездом сел и деревень. Особенно много народу приезжало по воскресеньям, когда на озерских текстильных фабриках и на Коломенском машиностроительном заводе были выходные дни. По воскресеньям весь больничный двор был занят крестьянскими телегами, на которых привозили больных, но все приехавшие не помещались, и еще больше телег стояло в поле, за больничными воротами. С озерских фабрик по воскресеньям приходило человек 80-90 – там хорошо знали «Асоныча» и очень ему доверяли. Когда дело требовало, Константин Иосонович сам ехал к больному. Будь то день или ночь, метель или распутица, для него это не имело значения: земский врач, он был и «за скорую помощь» в тех краях. Много верст проезжал доктор по ухабистым дорогам в простых телегах, а зимой в санях-розвальнях, сидя на соломе, подостланной для мягкости. Бывало, что по дороге в какую-нибудь дальнюю деревню возницы сбивались с дороги, и тогда приходилось долго плутать по полям и лесам, прежде чем кто-нибудь мог указать верную дорогу. Тем временем родные дома и служащие в больнице ждали, когда доктор вернется, с тревогой поглядывая в окошки или прислушиваясь к вою метели. Ни разу за все время работы врачом Константин Иосонович не отказался от поездки к больному, когда это требовалось. Не только больные, но и коллеги ценили знания и умения врача Шевлягина – его частенько приглашали для консультаций, неоднократно выбирали именно Константина Иосоновича от врачебного сообщества Коломенского уезда на медицинские съезды, губернские совещания врачей… (продолжение следует…).